ПЕРВОЕ ЗНАКОМСТВО

ЧЕЛОВЕК, КОТОРОМУ НЕ НУЖЕН ОТПУСК…

Как уже сообщалось в «Медике», незадолго до окончания лета в нашем вузе поменялся руководитель: новым исполняющим обязанности ректора приказом Министра здравоохранения Российской Федерации Вероникой Скворцовой назначен доктор медицинских наук Алексей Владимирович Протопопов. И хотя Алексей Владимирович довольно широко известен в регионе и за его пределами – он не только выпускник нашего вуза, но еще и один из самых «продвинутых» в стране специалистов в области эндоваскулярной хирургии, заведующий отделением и руководитель Краевого сосудистого центра, депутат Законодательного собрания Красноярского края, но, по большому счету, в университетских кругах его знают меньше.

А посему мы приступаем к первому знакомству с новым исполняющим обязанности ректора нашего университета.

-- Начнем, пожалуй, вот с чего: расскажите, пожалуйста, о своей семье. Где родились, где учились в школе, что подтолкнуло к выбору своей будущей профессии?

-- Я родился в Красноярске, в семье потомственных медиков. Деды, бабушки по обеим линиям были врачами.

Моя мама, Наталья Алексеевна, свыше 50 лет проработала рентгенологом легочно-аллергологического центра краевой клинической больницы.

Отец, Владимир Вениаминович, посвятил свою жизнь преподавательской работе на кафедре лучевой диагностики Красноярского государственного медицинского института.

Сами понимаете, что с таким «анамнезом» мне сложно было пойти, ну скажем, в капитаны дальнего плавания – я продолжил династийную линию и поступил в медицинский институт на лечебный факультет в 1982 году. А до поступления в вуз была красноярская средняя школа №33, где школьники со второго класса углубленно изучали английский язык. Это мне очень пригодилось в последующем.

Я очень бережно отношусь к истории своей семьи, семейной генеалогии и безмерно благодарен отцу, что он, в том числе и по моей просьбе, провел много времени в архивах. Сегодня мне известна моя родословная до седьмого поколения.

В истории моей семьи были страшные трагедии, связанные с террором, репрессиями, войнами, но в том и заключается сила людей, что все эти беды семья стойко переносила и укреплялась. Результаты этих исторических архивных изысканий изложены в книге «Сибириада Протопоповых», которая имеется, в том числе, и в музее нашего университета.

-- Насколько мне известно, вы поступили в тогдашний медицинский институт в Красноярске еще в 1982-м году, Вам тогда не было еще и 17 лет. Совсем мальчишка. Трудно было учиться?

-- Всё, что связано с поступлением в медицинский институт в 1982 году помню очень отчетливо. Это было первое серьезное жизненное испытание. Сдавал четыре устных экзамена – по биологии, химии и физике, и сочинение. Все устные экзамены прошел на «отлично». После каждого успешного экзамена пешком шёл домой из института, да что там шёл – летел на крыльях – такая была радость и такой адреналин!

После зачисления начались замечательные студенческие годы. Конечно, было всякое, но большинство, особенно клинических дисциплин, давались легко, и осваивалось с большим интересом.

На старших курсах пошел работать медбратом в отделение химиотерапии в онкодиспансер. Дежурства были ночные среди недели и суточные по выходным дням. Контингент больных очень тяжелый, с повторными курсами химиотерапевтического лечения.

Приходилось выполнять большое количество внутривенных инъекций противоопухолевых препаратов, иногда у 30-40 пациентов в смену. При этом в свободное время учил текущие предметы. Особенно интенсивным этот процесс был во время сессий. Считаю, что именно тогда получил полное погружение в мир реальной медицины, научился общению и взаимопониманию с тяжелым контингентом пациентов, дежурными врачами-онкологами. Как итог, я окончил медицинский институт с отличием. – Я спрашиваю об этом еще и потому, что это было в переломные времена, когда одна за другой следовали похороны партийных генсеков, а затем пришла перестройка, закончившаяся демонтажом государства. У меня у самого сын в это время учился в университете на Урале, и я хорошо помню все трудности того периода. В том числе, и материальные. А Вы в буквальном смысле «вгрызаетесь» в новое для себя дело, и уже через десять лет после учебы, в 1998 году, становитесь «Лучшим врачом года» по версии Красноярского отделения Российской медицинской ассоциации, в которой я тогда ведал прессой. Почему именно эндоскопия стала Вашим призванием?

-- На старших курсах института всем студентам давались рекомендации для дальнейшей профориентации, основываясь на комплексной оценке знаний и практических навыков, которые студент демонстрировал. Было понятие «субординатуры», которое включало более углубленное изучение предметов по направлениям хирургической или терапевтической специализации, а потом наступал черед интернатуры – года обучения по будущей специальности.

Для меня выбор специализации был очевиден, так как весь дом заполоняли книги по рентгенологии, а родители дома зачастую обсуждали различные интересные диагностические случаи по своей специальности.

Я стал много времени проводить в рентгенологическом кабинете легочного центра краевой больницы, где врачом-рентгенологом работала моя мама. Сегментарное строение легких, патологические затемнения легочных полей и масса других интереснейших находок буквально заполняли рабочий день. Каждое утро на клинический разбор больных к ней приходили врачи пульмонологи и торакальные хирурги, и я понимал, насколько важно непосредственное общение специалистов между собой, наблюдал полет клинической мысли и напряженное обсуждений сложных случаев. Было очень интересно.

Двумя этажами выше от рентгеновского кабинета находился кабинет зондирования сердца. В кабинете выполнялись исследования у больных с пороками сердца и патологией магистральных сосудов перед реконструктивными операциями.

В то время всё, что было связано с сердечно-сосудистой хирургией относилось к самой вершине медицинской науки.

Через некоторое время моей стажировки в интернатуре ко мне подошёл заведующий кабинетом зондирования сердца Георгий Петрович Алексейцев и предложил посмотреть на работу кабинета и познакомиться с методиками внутрисердечной и внутрисосудистой диагностики. Дело в том, что планировалось расширение этой диагностической службы, переезд в новый девятиэтажный корпус и требовались врачи для усиления этого направления работы.

Я начал ходить в этот кабинет и постепенно пришло ощущение, что это именно то, что меня по-настоящему увлекает. Надо сказать, что в то время оборудование и инструменты для внутрисердечной и внутрисосудистой диагностики были очень примитивными, зачастую самодельными (в прямом смысле этого слова) и очень сильно отличались от оснащения современных рентгенооперационных (которые сегодня больше напоминают орбитальные космические станции).

Я стал много читать про технологии внутрисосудистых вмешательств, но тогда получить информацию о передовых медицинских методиках было несравнимо труднее. Помню, узнал, что существует монография, написанная бельгийским профессором – очень знаменитым европейским ученым в области рентгенохирургии (в то время специальность называлась «интервенционная радиология!) и просто написал ему на мэйл, указанный в книге, с просьбой выслать экземпляр мне. Каково же было моё удивление и ликование, когда через три месяца фолиант дошел до Красноярска...

Через познание возможностей новой специальности (тогда абсолютно неизвестной в Красноярском крае) открылись такие горизонты практического применения полученных знаний, что «дух захватывало». Вместе с ближайшими соратниками стали внедрять технологии внутрисосудистого лечения различных заболеваний в практику клинической работы.

Конечно, не всегда всё шло гладко, было и активное сопротивление коллег, которые не понимали прогресса новых направлений, а иногда и просто в силу недостатка новых знаний и нежелания их получать. Так в активной работе по развитию абсолютно нового клинического направления и прошли первые 10 лет. Я успел стать заведующим отделением, объединив и выстроив работу разрозненных рентгенохирургических кабинетов краевой больницы, были внедрены первые вмешательства у больных острым инфарктом миокарда, получен бесценный опыт работы с американскими специалистами.

Очень многие внедряемые технологии носили характер абсолютно прорывных на период времени. Это и стало основой для признания меня «Лучшим врачом года» по версии Российской медицинской ассоциации. Я был влюблен в свою специальность и самым тяжелым испытанием для меня были выходные дни, когда я не знал, куда себя девать. Часто придумывал себе заделье, чтобы приехать в больницу.

Ну а потом моему отделению был выделен собственный коечный фонд для развития методов эндоваскулярного лечения ИБС. Это сейчас внутрисосудистые технологии имеют высший уровень и класс доказательств в лечении, в том числе, инфаркта миокарда. А тогда всё приходилось доказывать абсолютно всем – организаторам здравоохранения, кардиологам. Создание собственного отделения решило проблему доступности пациентов с инфарктом к лучшему методу лечения.

А дальше начались круглосуточные дежурства и неотложный характер оказания нашей помощи – лучшей помощи – больным острым коронарным синдромом.

-- Но давайте еще немного поговорим о Вашем студенчестве: с кем Вы учились, что это был за курс? Где сейчас трудятся Ваши однокурсники?

-- Курс медицинского института, на котором мне пришлось учиться, был самым обыкновенным, как нам всем тогда казалось. Сейчас с позиции временного фактора, можно говорить об успешности выпускников. Среди моих однокурсников проректор КрасГМУ Россиев Дмитрий Анатольевич, главный врач онкодиспансера Модестов Андрей Арсеньевич, лучший сельский врач России по версии МЗ Российской Федерации Мелешко Игорь Николаевич, профессор кафедры педиатрии ИПО Емельянчик Елена Юрьевна, заведующий кафедрой управления и экономики фармации с курсом ПО Ноздрачев Константин Геннадьевич, заслуженный врач России, заместитель главного врача перинатального центра по акушерско-гинекологической работе Гарбер Юлия Григорьевна, главный врач Красноярской скорой медицинской помощи Скрипкин Сергей Анатольевич, председатель комиссии по градостроительству и дорожно-транспортной инфраструктуре красноярского городского Совета депутатов Дюков Вячеслав Игоревич, заместитель губернатора Новосибирской области 2014-2016 гг. Шевченко Виктор Васильевич, нынешний министр здравоохранения Немик Борис Маркович…

Со многими из них у меня продолжают оставаться дружеские отношения, но, безусловно, жизнь диктует и свои законы.

-- А кто из преподавателей запомнился больше всего? И почему?

-- Преподаватели и учителя – это отдельная тема в жизни образованного и интеллигентного человека. Есть крылатое выражение, авторство которого приписывается разным людям – «все мы стоим на плечах титанов». Это в полном смысле относится и к нашим учителям. Ярчайший след в моей памяти оставил Борис Степанович Граков – я имел честь несколько раз ассистировать ему в операционной. Александр Генрихович Швецкий – афористичный и неподражаемый человек. Грибанов Анатолий Артемьевич с кафедры физиологии, прививавший нам знания к базовым ценностям функционирования человеческого организма. Чавкунькин Федор Петрович с кафедры хирургии – терпеливо относящийся к нашим, на тот момент, скромным познаниям…

Все мои преподаватели формировали моё мировоззрение и интерес к человеку, прежде всего, с позиции важности коммуникации, живого общения, внимания к деталям и понимания отсутствия мелочей в работе врача.

-- Помните ли Вы свою первую студенческую практику? Где она была?

-- Понимаете, во времена моей учебы в медицинском институте, начиная с третьего курса, студенты постоянно находились в контакте с пациентами, вращались в госпитальной атмосфере, ходили на обходы в палаты, в операционные. Поэтому сказать, что первые практики были для нас чем-то необычным я не могу. Скорее всего, это было логичным продолжением процесса обучения с элементами самостоятельной работы.

Ну а для тех, кто дополнительно работал в больницах (а я выше рассказывал о своих дежурствах в отделении химиотерапии онкодиспансера), студенческие практики и вовсе имели обыденный характер. Проходили мы практику на базе краевой больницы, в легочном корпусе, тогда там кипела бурная лечебная жизнь, располагались хирургические отделения, а из-за ремонта в онкологической больнице, как раз торакальные онкологи были временно передислоцированы в краевую. Вот с ними-то я и проводил дни практики, ходя в операционную, на перевязки.

-- На какие науки Вы бы сейчас налегали больше, повторись студенчество опять?

-- Трудно сказать, чем бы сейчас интересовался, если бы вернуть студенческие годы, потому что за плечами уже путь серьезной клинической и организаторской работы, создания в крае с нуля абсолютно новой специальности – эндоваскулярной хирургии с широкой сетью отделений, в том числе и в районах края.

Могу ответить на этот вопрос с другой стороны. Сейчас я делаю обходы по всем структурным подразделениям университета, чтобы понять проблемы, существующие в вузе. Так вот, иногда так щемит сердце, когда попадаешь в атмосферу своего студенческого времени, особенно когда встречаешь тех прекрасных преподавателей, которые вели нас в те годы. Очень четко понимаешь ход времени.

-- А теперь снова перейдем к Вашему становлению, как специалиста. Я уже упомянул Ваше звание «Лучшего врача года» по версии КОРМА, но в том же году Вы еще и защищаете кандидатскую диссертацию, становитесь кандидатом медицинских наук. А еще три года спустя Вы уже и «Отличник здравоохранения РФ», еще через год – доктор медицинских наук… Такое ощущение, что Вы, в течение всего предыдущего десятилетия накапливали силы, а тут рванули вперед…

-- Но ведь так и бывает – нарабатывается жизненный и профессиональный опыт, который потом трансформируется в результат. Я, кстати, человек результата. В любом деле есть процессуальная сторона и результативная. Первая - очень удобная, можно годами заниматься какими-либо процессами, быть при деле и рассказывать, что занят чем-то очень важным. Это очень любят наши чиновники различных уровней.

Как правило, процесс не предполагает ответственности.

И есть результативная сторона любой деятельности. Она очень некомфортная, так как необходимо что-то предъявлять (себе, окружающим) и нести за этот результат ответственность. Очень немногие способны достигать качественных результатов и, тем более, отвечать за них.

Моя кандидатская диссертация создавалась достаточно сложно. Она была посвящена применению методов внутрисосудистой хирургии при опухолях костей и мягких тканей. Методики, применяемые в научном исследовании, опережали существующую клиническую практику, но я имел очень хорошую поддержку старших товарищей, да и результаты работы очень обнадеживали.

Я привез практически готовую диссертацию в московский институт хирургии имени А. В. Вишневского Российской академии медицинских наук. Защита под руководством профессора Л. С. Кокова прошла успешно, а через какое-то время я представил результаты своего диссертационного исследования на европейской конференции в Лиссабоне. До сих пор помню то ощущение ликования, когда через месяц меня уведомили, что я поощрен грантом Европейского Общества по сердечно-сосудистым и интервенционным вмешательствам (CIRSE) с правом трехмесячной стажировке в любом европейском центре по своему выбору.

Я выбрал Торкасцентр Эразмского Университета в Роттердаме, так как именно там было средоточие клинической и научной работы по лечению больных ИБС.

Знания и опыт, полученные мной в этом потрясающем научно-клиническом центре позволили мне спланировать и достаточно быстро выполнить и защитить докторскую диссертацию, посвященную реакции сосудистой стенки на имплантацию стентов. Защита состоялась уже в родных стенах Института хирургии имени А. В. Вишневского.

Что же касается почетных званий, то они являлись отражением именно тех результатов очень интенсивной и насыщенной и моей и моих соратников деятельности по становлению школы красноярской эндоваскулярной хирургии и внедрению передовых методов в широкую клиническую практику.

Кроме «Отличника здравоохранения РФ», я награжден орденом «За заслуги перед Отечеством», званием «Заслуженного врача Российской Федерации». Отдельно хочу отметить, что для более тесного общения с коллегами из окружающих регионов Сибири, именно в Красноярске 20 лет назад была создана первая в нашей отрасли профессиональная ассоциация, в рамках которой мы начали проводить регистровые исследования. Уже потом эта практика была перенесена на всю страну.

Были предприняты огромные усилия, чтобы вывести регионы Сибири на международный уровень сотрудничества с профессиональными ассоциациями.

Как результат – от Сибирской ассоциации я впервые в истории страны подписал Декларацию о присоединении к Европейской инициативе, направленной на улучшение лечения больных инфарктом миокарда «Stent for Life».

-- Есть и еще одно обстоятельство, на котором я не могу становиться: из доступных мне материалов, размещенных в открытых источниках, видно, что Вы на одном месте не сидите. Конгрессы, конференции, симпозиумы и где – то Париж, то Кобе, то Вашингтон, словом, весь земной шар. Невольно возникает вопрос: а что мы привозим из таких поездок?

-- Участие в международных конгрессах – неотъемлемая часть современной медицины. Если врач хочет соответствовать современным критериям, получать передовые знания из первоисточников и быть «на острие» клинической практике, он должен разговаривать на английском языке (как минимум) и вращаться в среде своих зарубежных коллег, быть принятым ими. Все клинические рекомендации, понятия доказательной медицины имеют свое первоначальное происхождение из англоязычных источников. Как можно говорить о современном специалисте, если он не может ознакомиться с первоисточником информации?

Другая тема – представление своего опыта. Здесь еще одна беда, кроме языкового барьера. Российские врачи, за очень малым исключением, не владеют методологией построения своих исследований, понятной международному сообществу. Такие знания также даются кропотливым трудом. Но если всё удается, то вы становитесь полноправным членом программных и научных комитетов крупнейших международных мероприятий, можете с уверенностью общаться с ведущими специалистами медицинского мира.

А какое это непередаваемое удовольствие дискутировать с людьми, чьи научные труды читаешь в передовицах самых рейтинговых европейских и североамериканских изданий!

Я многие годы являюсь faculty ведущих американских и европейских мероприятий, провел целый ряд показательных операций в прямом эфире во время этих конференций. Это необходимая сторона признания тебя, как медицинского лидера.

-- И тут я подхожу к еще одной стороне Вашего неуемного характера – депутатской работе: восемь лет назад, в декабре, Вас избрали депутатом Законодательного собрания Красноярского края. А зачем Вам это надо? При Вашей-то занятости на работе?

-- Да, действительно, мой стаж работы в законодательной власти края составляет уже восемь лет. Принимая решение пойти в политику, сразу решил для себя, что приоритетным направлением работы для меня будет продолжение той линии, которую я проводил, как организатор помощи больным сердечно-сосудистыми заболеваниями, своим землякам – жителям Красноярского края.

Дело в том, что на тот момент в Законодательном собрании Красноярского края не было представителей медицинского сообщества и многие вопросы, связанные со здравоохранением не находили своего актуального решения. Создавать законы, подзаконные акты – удел депутатов, работающих на постоянной основе и получающих за это зарплату.

Я же сразу решил, что гораздо больше пользы будет от моей работы в продвижении проектов, интересов и решения нужд практического здравоохранения, которых в отрасли хватает с лихвой.

Нужно было развивать стратегию помощи больным инфарктами и инсультами в крае, а потенциал уровня руководителя краевого сосудистого центра, руководителя рабочей группы министерства здравоохранения края не позволял мне выносить важнейшие структурные вопросы на уровень принятия решений.

Статус депутата устранял эти ограничения моей деятельности и позволял доносить идеи по стратегии развития направления до самых высоких кабинетов власти. Именно так появились современные центры лечения больных инфарктом миокарда в Ачинске и Канске.

Я сейчас могу ответственно сказать, что не будь у меня депутатских полномочий на тот период, высокие медицинские технологии спасения жизней при инфаркте до сих пор были бы сосредоточены лишь в Красноярске.

После выноса технологий за пределы столицы края, стало возможным внести в стратегию развития отрасли создание подобных высокотехнологичных центров в других городах – Минусинске, Норильске, Лесосибирске. Ну а позже уже такая тенденция получила поддержку в федеральной программе снижения смертности населения от болезней системы кровообращения.

Вообще же, работа в профильном комитете Законодательного собрания позволяет оперативно решать многие болевые вопросы отрасли, будь то кредиторская задолженность лечебных учреждений, выделение дополнительного финансирования на ту же высокотехнологичную помощь или получение целевого финансирования на достройку крупных объектов здравоохранения, таких как онкологический диспансер.

Не оставляю я без внимания и вопросы внедрения в крае передовых технологий лечения сердечно-сосудистых заболеваний. Например, для того, чтобы в крупных больницах города началось выполнение тромбоэкстракции из сосудов головного мозга в острейшем периоде ишемического инсульта, пришлось лично встречаться с министром финансов Красноярского края и убеждать его в необходимости целевого финансирования этого направления. Мы начали заниматься этим видом лечения одними из первых в нашей стране. Сейчас технология выполняется рутинно и позволяет спасать десятки жизней ранее обреченных на смерть или тяжелую инвалидность пациентов.

Вкратце хочу рассказать о медицинском проекте в своем избирательном округе, который после его реализации кардинально изменит всю систему оказанию помощи больным инфарктом миокарда, а в дальнейшем и инсультом на большой территории края с очень непростой доступностью современной медицинской помощи при этих состояниях. Я говорю о создании современного противоинфарктного центра в городе Шарыпово, который был активно поддержан губернатором края.

Удалось найти инвесторов, которые готовы вложить десятки миллионов рублей в устаревшую инфраструктуру больничного комплекса для создания современного медицинского подразделения, обладающего всеми возможностями для спасения жизней пациентов. Реализующиеся технологические инновации повлекут за собой решение острейшего кадрового дефицита, мы ожидаем, что под начало работы удастся привлечь врачей кардиологов, анестезиологов-реаниматологов, усовершенствовать амбулаторно-поликлиническое звено, вдохнуть новую жизнь в реабилитационный этап помощи.

Как вы понимаете, это комплексный и очень масштабный проект, реализуемый на благо жителей моего избирательного округа. Эта часть моих предвыборных обещаний людям, которые голосовали за меня. Безусловно, такие проекты делают жизнь в малых городах более современной, комфортной и безопасной. И я могу с уверенностью смотреть в глаза своим избирателям.

-- То, что Вы работник практического здравоохранения, это прекрасно. Но ведь депутатство это такая трата времени. И сессии, и прием избирателей, и заседания в комиссии… Как Вы успеваете?

-- Депутатство – это, как я уже говорил, мощный механизм решения насущных проблем отрасли здравоохранения Красноярского края. Став депутатом, я много времени провожу в общении с людьми и получаю от этого удовлетворение, так как люди приходят к тебе со своими проблемами, иногда с очень серьезными, и зачастую удается эти проблемы решить, помочь в конкретной ситуации.

Формат сессий Законодательного собрания очень разный и перечень вопросов, который рассматривается, охватывает все стороны функционирования региона – от бюджетных процессов и взаимоотношений края с финансово-промышленными группами до преобразований муниципалитетов и проблем малых населенных пунктов. Вся эта работа, кроме всего прочего, очень расширяет мировоззрение, кругозор, а уровень информированности позволяет по-иному оценивать некоторые процессы, происходящие в обществе, критически относится к штампам и фальшивым информационным вбросам.

Как пример – распространённый в стенах медицинского университета слух, постоянно поддерживаемый определенными кругами, о якобы слиянии с Сибирским Федеральным университетом. Изобретателей этой лживой «новости» не смущает даже тот факт, что сделать это невозможно по формальным, ведомственным причинам, не говоря уже о других обстоятельствах. Однако миф этот упорно поддерживался и продолжает поддерживаться, на мой взгляд, чтобы отвлекать внимание от важнейших проблем университетской жизни, повышать значимость «усилий» по сохранению самостоятельности вуза, которой и так ничего не угрожало и не угрожает.

А чего стоит создание ролика выпускниками лечебного факультета этим летом, основной нитью которого проходит негативная тема «объединения»… Должен Вам сказать, что за восемь лет моего нахождения в законодательной власти края, вопрос слияния университетов ни разу не обсуждался ни на одном уровне власти.

Но возвращаясь к Вашему вопросу, хочу отметить, что успевать оперировать больных, осуществлять властные полномочия по линии ЗС, погружаться в жизнь университета мне позволяет строгое планирование активностей и расстановка жизненных приоритетов.

Я, кстати, являюсь противником ненормированного рабочего дня и сверхурочных переработок, так как считаю это результатом неправильной организации рабочих процессов или ненадлежащего исполнения людьми своих непосредственных служебных обязанностей.

И ещё одно моё убеждение – счастье человеку приносит не только любимая работа, результаты его деятельности, но и его семейная жизнь, его близкие, родные, дети. Совсем недавно где-то прочитал, что о том насколько счастлив человек, можно судить по тому, насколько он спешит к себе домой. Я умею соблюсти баланс между многозадачностью своей жизни, и я сегодняшний – очень счастливый человек!

-- А как Вы вообще проводите свое свободное время, что читаете?

-- Свое свободное время без остатка отдаю своим красавицам-дочкам. Если говорить о чтении, то я всё больше стал интересоваться литературными произведениями, созданными моими коллегами-врачами. За последнее время прочитал целый ряд абсолютно фантастических книг, среди которых «Когда дыхание растворяется в воздухе» Пола Каланити, «Будет больно» Адама Кей, «Призвание» Генри Марша.

Сейчас на моем столе в домашнем кабинете книги Претра, Болье, Правдина, Шпинева, хочу перечитать Амосова…

В этих книгах я узнаю многие ситуации, с которыми мне приходилось встречаться в клинической практике, сравниваю эмоциональный накал авторов со своими переживаниями.

-- Каким видом спорта увлекались или увлекаетесь?

-- Сказать, что у меня есть непосредственные спортивные увлечения, наверное, неправомочно. Хотя я с удовольствием играю в настольный теннис, а зимой, если обстоятельства складываются удачно, с удовольствием позволяю себе покататься на горных лыжах.

Стараюсь посещать спортзал, где провожу час-полтора на беговой дорожке, так как очень пристально слежу за своей спортивной формой.

Вы не поверите, но несколько лет назад, я сбросил почти 20 кг, так как большой вес стал мешать мне оперировать – работа эндоваскулярного хирурга весьма статична, сложные, ювелирные вмешательства могут длиться несколько часов, испытываешь страшное напряжение, да еще защитный противорадиационный костюм весом 12 кг на плечах.

В таком рабочем режиме колени рассыпаются очень быстро, и хорошая физическая форма становится залогом не только твоего человеческого, но и профессионального долголетия.

--Есть ли у Вас хобби?

-- Многие годы моя работа заменяла мне в жизни всё, в том числе и хобби. Я просто жил и дышал своей специальностью. Мне очень близки слова Дональда Трампа, который как-то сказал, что не понимает тех людей, которым нужен отпуск, если вам нужен отпуск, сказал президент, – меняйте работу.

Безусловно это достаточно шовинистическое заявление, но в моей жизни был и такой период. Сейчас у меня тоже нет хобби в том понимании, которое является общепринятым. Мне очень нравятся хвойные растения, недавно привез семена кипариса из Ялтинского ботанического сада, и моя мама их уже прорастила. Теперь подрастает целая рощица крымских эндемиков, я попробую их адаптировать к нашему климату.

Когда-то давно привез из района катка Медео, что в Казахстане, саженец местного дикого можжевельника, теперь он уже большой. У меня подрастают гигантские туи с Куршской косы, это недалеко от Калининграда. Со дня на день жду саженец ливанского кедра – подарок жены…

-- Расскажите о своей семье – пошел кто-нибудь по стопам отца?

--Вообще-то тема моей семьи – это табу, запретная территория… Но для Вас я готов сделать исключение. В моей семье три обожаемых мною женщины – жена Анна и две дочки – старшая Настюшка, она в этом году пошла в первый класс. Я очень хотел сам отвести её в школу, но должен был проводить торжественную линейку, посвященную Дню знаний с первокурсниками медицинского университета.

Младшая доченька – Катюша, ей восемь месяцев. Она – чудо и центр моей жизни!

Как Вы понимаете, еще очень рано говорить, про профессиональные пристрастия детей. Моя семья – это то, что защищает меня, как броня от всех жизненных невзгод и сиюминутных неурядиц, которые остаются далеко за спиной, когда вечером, возвращаясь с работы и, переступая порог дома, я слышу радостные голоса своих девчонок!

-- Вот на этом мы, наверное, давайте тогда наш разговор и закончим. Я, конечно, понимаю, что согласившись на такую должность, как исполняющий обязанности ректора одного из лучших медицинских вузов страны, Вы еще, безусловно, имеете что сказать, как говорят в Одессе, и по поводу своих ближайших планов на этом посту, и о наших дальнейших перспективах. Но это все, как я полагаю, дело будущего, а пока что я хотел бы просто Вас поблагодарить за откровенные и честные ответы на вопросы, и пожелать Вам, да и всем нам тоже, удачи. Спасибо!

Виталий ПЫРХ.